Ырка

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Ырка в славянской мифологии

- злой ночной дух с глазами на темном лице, светящимися как у кошки, особенно опасен в ночь на Ивана Купалу и только в поле, потому что лешие не пускают его в лес. Им становится самоубийца. Нападает на одиноких путников, выпивает у них кровь. Укрут, его помощник, приносит ему шалунов в мешке, у которых Ырка выпивал жизнь. Очень боится костра, к огню не подходит.
Чтобы спастись от него, нельзя оглядываться, даже если окликают знакомым голосом, не отвечать ничего, сказать трижды

"ЧУР МЕНЯ!"

или

"ДЕДЕ, ПРАДЕДЕ, ПРАЩУРЕ, СЛЫШИШЬ?"

либо прочесть молитву "ОТЧЕ НАШ".

Вообще единственный раз я встретила Ырку лишь в описаниях одиозного "открывателя" "Велесовой книги" Юрия Петровича Миролюбова в книге «Русский языческий фольклор. Очерки быта и нравов».

Там есть следующий отрывок:
"«Старые люди» рассказывали: «Ночью человек идет в поле, расстояние между ним и домом другое, чем днем, и ночью человеку все кажется, будто кто-то идет за ним, и беда, ежели оглянется! Тут-то Ырка сразу добегает до него и начинаем его морочить! То хватит за руку и начнет вертеть вокруг себя колесом, то удлинит дорогу, а то собьет с пути. Чтобы Ыра сбыться, нельзя ни в коем случае оглядываться, а начнет звать знакомым голосом, будто жена либо муж, не то брат, сестра, мать — еще меньше оглядываться. Даже думать о том, чтоб оглянуться, нельзя, а то сразу вскочит Ыро, в один прыжок будет рядом и начнет говорить всякое, даже и такое, что никто, кроме Бога, не знает! Отвечать никак нельзя. Лучше всего сказать: «Чур меня, чур Пращур!» трижды, и тогда Ырка отстанет. Но ежели ответишь, так он начнет забегать вперед, дорогу преграждать, в поле заводить, подальше от дому. Лучше молитву какую-либо читать. «Отче Наш» очень помогает, потому что ей нас сам Иисус научил. Ырка же не черт, но темный человек, он из тех, может, что повесились или горло себе ножом перерезали, утопились. Ночью — его воля. Ночью он ходит по всем дорогам, бегает, где бы кого встретить, тепла его живого напиться, чтобы дожить недожитое. Оборвал ведь жизнь, а дожить ее должен. Вот, и ищет. Так чтобы если кто в поле заночует, надо огонь развести. Ырка огня боится, огонь его прогоняет, потому что в огне овца! А тут мудрость великая и не всякому она сказана. И вот, Ырка бегает, и не дай Бог увидать его тьмавое лицо, глаза у него, как большой кошки, светятся, посмотришь — он тебя и заворожит. В глаза ему, если уж забежал вперед, никак нельзя смотреть, а будет мороз по спине драть, молиться надо, Деда звать надо! Сказать надо: «Деде, Прадеде, Пращуре, слышишь?» И в ответ коли раздается: «Слы…шу!» как бы издалека, значит, услышал Дед, и тогда Ырка отстанет.

Особенно он привязчив на Ивана Купалу. Потому-то и огни разводят в эту ночь. Ырка Иванова Огня боится. Но пуще всего Деда боится. Ежели скажешь ему: «Отстань, а то Деду скажу!», он сразу присмиреет. А коли станет вопросы задавать или скажет что-либо, так надо непременно отвечать: «А ты, Ырка, Отче Наш знаешь?» В тот же момент он заплачет, зарыдает слезами горькими и позади останется.»

«Деда звать» значить призывать Исварога, ибо его имя было Дедо, Дед, Праде, Пращур".

Тут бы, конечно, приписать этот образ безудержной фантазии господина Миролюбова, так как предыдущий текст вполне выводится из его опуса, но снова некая неразбериха - в некоторых статейках Ырка появляется на пару с таким же "загадочным" персонажем под названием "Укрут":
"Его помощник — Укрут — искал детей-шалунов, засовывал их в мешок и относил к Ырке, который и пил из них жизнь".

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]