«Все побежали — и я побежал». Как возникают массовые психозы?

В истории много примеров, когда группы людей словно бы заболевали массовым помешательством. Часто это происходило на фоне эпидемий, конфликтов и социальных кризисов. Как устроены массовые психозы?

Еще в начале пандемии в Японии за один день практически раскупили всю туалетную бумагу. Газета «Асахи симбун» писала, что причиной ажиотажа послужил слух, будто бумагу и лицевые маски производят из одинакового сырья. Похожие истории происходили в Германии, Британии, России и в других странах. «Битвы за туалетную бумагу» даже стали предметом научных исследований.

Ряд психологов считает, что панические закупки продуктов и бытовых принадлежностей — это проявление массового психоза, вызванного сильным стрессом в обществе.

В прошлом во время эпидемий и социальных кризисов часто возникали такие наваждения, когда тысячи людей начинали вести себя агрессивно или впадали в панику. И хотя общество поменялось, вспышки «психических эпидемий» все еще случаются.

Холера от поляков и «Великий страх»

В 1830—1831 годах в Российской империи бушевала эпидемия холеры. Чиновники вводили карантин, полиция не пускала людей даже в церкви. Это привело к обратному эффекту: люди начали бунтовать. «Распространилась молва, будто холеру производят люди злонамеренные, подкупленные поляками, французами и турками, кои, отравляя колодцы и съестные припасы, производят смертность под видом холеры», — писал в донесении один жандармский офицер.

На фоне реальной войны властей против болезни началась другая — народная война против воображаемого врага.

В столице люди собирались толпами и нападали на предполагаемых отравителей.
Поводом для расправы могла стать мелочь: модная прическа или вычурная одежда, книги или журналы в сумке, иностранный выговор. По городам ходили листки-прокламации: «Начальники ваши — злейшие враги, взявшие с поляков большую сумму денег, чтобы всех вас отравить к Ильину дню».

За 40 лет до этого во Франции произошли события, которые получили название «Великий страх». Страна в тот период переживала сильнейший экономический кризис. По городам прокатились восстания против власти короля. К столице стянули верные королю войска, а парижане захватили и разрушили Бастилию, в которой содержались политические узники.

Летом 1789 года в разных местах страны распространилась легенда о нашествии то ли разбойников, то ли британцев, то ли австрийцев. Говорили, что они громят села, разоряют поля и сжигают хлеб. Эти страхи не имели под собой абсолютно никаких оснований. Тем не менее тысячи людей в разных регионах страны рассказывали друг другу ужасающие истории о злодеяниях оккупантов.

В городах шли беспрецедентные приготовления к самозащите. Составлялись отряды ополченцев, выставлялись дозоры; повсюду находились те, кто якобы воочию видел приближающихся «разбойников». Паника охватила большую часть страны, но вскоре так же быстро улеглась. Разбойники так и не появились. Зато спустя несколько лет страну охватил революционный террор, и многие аристократы были казнены.

Заражение как способ выжить

События, подобные тем, что случились в России и Франции, принято называть массовыми психозами или психическими эпидемиями. Именно после революционных событий во Франции их стали изучать врачи и ученые. По аналогии с обычными инфекциями они считали, что существуют и инфекции «умственные», или «моральные».

Социолог и психолог Альфред Эспинас одним из первых обратил внимание, что и человеческие, и животные общества подчиняются эффекту подражания.
Самый простой пример — зевота. Высокоразвитые животные, такие как собаки, кошки и шимпанзе, при виде другой зевающей особи непроизвольно повторяют это движение. У людей Эспинас приводил в пример «заразительный кашель»: когда в театре кто-то начинает кашлять, кто-то из соседей обязательно подхватывает.

Спустя больше чем столетие у этой особенности найдут конкретный источник. Итальянский нейробиолог Джакомо Риццолатти обнаружил в мозгу сеть нейронов, которые возбуждаются в процессе имитации действий другого — или наблюдения за его действиями. Риццолатти назовет их «зеркальными нейронами». Они играют ключевую роль в действии «стадного инстинкта» и, как считается, отвечают за эмоциональное заражение.

Биологическая «синхронизация» в целом свойственна многим видам — это связано с эволюционной стратегией выживания. Синхронно двигаются стаи рыб, птиц, хором квакают лягушки в пруду. Когда одна цикада запевает, остальные подхватывают, и вскоре уже гремит целый хор.

Синхронные действия стаи сбивают с толку хищников. Если лягушки квакают хором, то шанс, что самки прилетят на этот громкий звук, тоже оказывается гораздо выше.
Вячеслав Дубынин- Физиолог

Подражание происходит не только на уровне действий, но также ощущений и эмоций, подчеркивает эксперт. Это очень древний механизм. Например, в сообществах насекомых или голых землекопов (вид грызунов) лидер выделяет феромоны, которые управляют поведением подчиненных, снижая и повышая уровень агрессии. Выделение гормонов у одной особи вызывает отклик у других.

Болезни без возбудителя

Эмоциональное заражение может быть настолько сильным, что иногда даже вызывает появление физиологических симптомов. Если эмоции (страх, тревога, гнев) достаточно сильны, чтобы вызвать у человека состояние, подобное трансу, его тело само может воспроизводить ожидаемые ощущения. Этим, в частности, объясняют то, что подготовленный человек может ходить босиком по раскаленным углям и не чувствовать боли.

В 1998 году в Иордании после массовой вакцинации от столбняка 800 подростков поразила странная побочная реакция. Они утверждали, что не могут стоять и шевелиться: ноги и руки не слушались их. Но результаты расследования показали, что вакцина не была испорчена, а сам синдром не был связан с введением конкретного препарата. Врачи заключили, что произошло самовнушение. При этом ранее в средствах массовой информации активно муссировались сообщения о том, что вакцина якобы опасна.

Другой характерный случай, известный как «паника покемонов», произошел в Японии в 1997 году. После просмотра одной из серий аниме «Покемоны» в больницы обратились сотни зрителей, у которых наблюдались эпилептические припадки. Исследователи этого случая отмечали, что только часть пострадавших ранее страдала от эпилепсии. А наблюдения за пациентами показали, что большинство из них после этого случая не испытывали ничего подобного.

Отчасти этот инцидент — как установили позже специалисты Эксетерского университета — возник из-за особых световых вспышек. При частоте мигания от 10 до 30 Гц у пострадавших происходила синхронизация активности клеток зрительной коры. Эта активность затем распространялась дальше в мозг и вызывала всплеск неконтролируемой активности. Именно это происходит во время эпилептического припадка.

Однако психолог Бенджамин Редфорд в статье «Паника покемонов 1997 года» отмечал, что за помощью обращались и те, кто не видел саму серию. Волна госпитализаций не ограничилась днем показа серии, как многие предполагали. В течение следующих дней сюжет о первых припадках показывали по телевидению, число пострадавших с теми же симптомами увеличилось в несколько раз (тогда еще нужную серию нельзя было найти в интернете).

Травма ищет выход

Некоторые виды массовых психозов находят волнами и повторяются из раза в раз — как и обычные эпидемии. Причем выглядит все так, как будто их приносит «вирус», нацеленный на определенную популяцию или национальную группу. Классический пример — синдром коро, о котором большинство европейцев никогда не слышали, но который хорошо знают в Азии.

Чаще всего он встречается у жителей Китая и Таиланда, а также Африки, и касается мужчин. При нем человека преследует навязчивое ощущение, будто его половой член постепенно втягивается в тело. Жертва в это время испытывает панический страх смерти.

На самом деле ничего подобного с ней не происходит, но беспокойство так сильно, что многие попадают в психиатрическую лечебницу.

Антропологи считают, что корни это синдрома отчасти уходят в древние китайские поверья о том, что потеря пениса приводит к смерти. В Африке существуют свои легенды, согласно которым половые органы могут быть взяты злыми духами в качестве «залога». Так, в 1997 году очередная эпидемия коро в Нигерии и Камеруне сопровождалась потасовками. «Больные» нападали на прохожих, в которых подозревали колдунов.

Другой пример — «синдром отстраненности», который встречается почти исключительно в Швеции. Его обычно переживают дети 9−18 лет, чьи семьи бежали от войны или других катастроф и нашли приют в этой стране. Больные перестают двигаться, говорить, не могут есть и пить, страдают от недержания и не реагируют на внешние раздражители.

По мнению Карла Саллина, педиатра детской больницы имени Астрид Линдгрен при Каролинском университете, это результат психологической травмы, пережитой детьми. При этом, возможно, сама система адаптации беженцев в стране создает условия, при которых травма выражается именно таким образом. «Если соответствующим образом подпитывать такое поведение в обществе, случаев станет больше», — считает он.

Американский исследователь Кристиан Хемпельман, изучавший феномены массовых психогенных болезней, полагает, что психические эпидемии зарождаются в группах людей с низким статусом, испытывающих угнетение и недостаток контроля над своей жизнью. Из-за строгих социальных требований у них нет возможности выразить свой стресс иначе или пройти психотерапию. В результате он выплескивается в форме состояний, которые принимают легитимную для общества форму (например, «местной» болезни или обычая).

В ожидании «синдрома бесконтрольной мутации»

Несмотря на развитие грамотности и повышение уровня жизни, массовые психозы не остаются в прошлом, а только меняют обличие. По мнению медицинского социолога Роберта Бартоломью, сегодня на место страхов перед таинственными потусторонними силами приходят новые страхи. И у них появляется новый мощный способ распространения — интернет и социальные сети.

Например, в августе 2018 года в небольшом мексиканском городке произошло трагическое событие. Разъяренная толпа мужчин сожгла двух приезжих заживо. Этому предшествовали слухи о том, что богатые иностранцы воруют местных детей на органы. Власти регулярно опровергали эти слухи, однако в соцсетях неоднократно появлялись якобы истории о таких похищениях.

По мнению Бартоломью, интернет-среда (и особенно соцсети) создает благоприятную почву для вспышек психических эпидемий.

Он сравнивает соцсети с эхо-камерами — устройствами, в которых любой звук отражается и многократно усиливается. Из-за алгоритмов и собственных настроек человек оказывается окружен той информацией, которая отвечает его верованиям. При этом усиливается подозрительность по отношению к внешней информации.

Другая причина психозов — обилие противоречивой информации и футурошок. Этот термин ввел во второй половине XX века социолог Элвин Тоффлер. Технологии развиваются быстро, а их возможности зачастую превосходят уровень понимания среднего человека. Столкновение (например, в СМИ) с более продвинутой технологией, чем уже знакомые, вызывает опасения у части общества. Особенно это касается тех областей, которые способны изменить природу человека или целого общества (микробиология, генетика, кибернетика, биохимия).

В XXI веке эпидемии психозов будут, вероятно, процветать за счет страха и неуверенности в связи с террористическими угрозами, проблемами окружающей среды и развитием технологий. Какие новые формы он примет, мы не в состоянии предсказать. Возможно, это будет синдром превращения в робота или страх бесконтрольной мутации.
Роберт Бартоломью

По мнению эксперта, невозможно предсказать, будут ли психические эпидемии столь же массовыми, как и в прошлом. Многое зависит от того, какой будет жизнь в обществе, уровень благосостояния и образования. Чем хуже среда, чем меньше в ней механизмов поддержки, чем выше уровень недоверия и агрессии, тем больше вероятность таких вспышек.

Антон Солдатов