Душа у нанайцев

Нанайский шаман. Фото начала XX в.

Живой человек, по понятиям нанайцев, имел две одинаковые души – панян и уксуки, которые живут не в самом человеке, а где то рядом или на нем: на плечах, на спине, может быть, на лопатках, на шее или волосах. Уксуки человек видит во сне, четко и ясно, а панян – смутно, как в тумане. Обе души свободно передвигаются и когда попадают во власть злых духов, их хозяин заболевает. Душа уксуки, обладая большей подвижностью, может легко ускользать от нехороших душ. Потому чаще всего жертвой злых духов становится панян.

Душа ребенка, по нанайским легендам, имеет вид птички. Неродившиеся души сидят на огромном небесном дереве, постепенно перебираясь с верхних ветвей на нижние. Потом они слетают на землю, откуда каждая перебирается в виде живого существа в женщину. Та, увидев во сне птичку, беременеет. Когда ребенок умирал, душа его в виде птички вылетала из тела и возвращалась снова на дерево. Шаман превращал душу птичку в человечка и отдавал на хранение своему духу помощнику, который ее берег и в случае болезни лечил. Почти каждая женщина мать отдавала душу своего ребенка шаману на хранение, а тот хранил их в маленьких мешочках. Если ребенок заболевал, то это означало, что душа его убежала из хранилища душ и необходимо было срочно шаманить. Иногда же колдун помещал детские души в горшок, который прикрывал тряпицей. Лечение заболевшего ребенка нанаец шаман проводил так. Сплетал большой обруч из девяти прутьев, на котором вырезали головки духа болезни. Через этот обруч пропускали больного ребенка.

Существовало поверье, что душа умершего могла возродиться в ребенке. Например, умершему метили руку углем, и иногда рождался меченый ребенок. А бывало, рождался ребенок с дырочками в ушах, что связывали с тем, что тот, на место которого он приходил, носил серьги.

У нанайцев же главной душой человека считалась душа дерево морсо – жизненная сила человека, воплощенная в дереве. Душа дерево остается в человеке во время сна, в то время как ее двойник бродит где то в тайге. Когда человек умирал, велась речь о том, что «упало его дерево морсо». Душу новорожденного ребенка символизировал прутик из тальника.